Люблю людей, люблю животных. Люблю соседей и бомжей. Люблю стирать и пылесосить. Что за таблетки? Дай еще.
вдохновленная низлежащими картинками, я тронулась с места...
*оливен как обычно нерешительна и доверчива, все вокруг что-то скрывают, эдрик начинает мне очень нравится, а так вроде всё....*
Глава 16Глава 16
Оливен старательно всматривалась во тьму комнаты, но так и не смогла рассмотреть, кто скрывался внутри. Ведьма держала в руках горящую лампу, но та не давала достаточного количества света, чтобы осветить все помещение комнаты. Ждать, пока глаза привыкнут к темноте, было некогда. Ведьма уже однажды чуть не погибла из-за глупой неосторожности. Но сейчас интуиция молчала, да и в комнате не ощущалось никакого магического присутствия. Поэтому, решив пойти на оправданный риск и поверить в собственное чутье, Оливен вошла внутрь.
Из тьмы донесся голос:
- Закрой дверь, ведьма. И тебе стоит меня послушаться.
Оливен в нерешительности замерла, прикидывая свои шансы. Она все еще не ощущала никакого магического присутствия, но ее противником мог быть опытный маг. Возможно, даже кто-то из вейдаорцев. Терье? Он один мог незаметно пробраться в спальню Оливен, пока она обсуждала предстоящий ритуал с Йонэсом и Лаграсом.
Если Оливен действительно попала в сети магической ловушки, установленной к комнате, то любое неверное движение могло стоить ей жизни. Но чутье продолжало молчать, что странным образом успокаивало ведьму.
Оливен стиснула зубы и осторожно прикрыла за собой дверь.
- Кто ты?
- Не в твоем положении задавать мне вопросы, ведьма.
- Видимо, тебя не слишком обрадовали мои попытки завязать культурный диалог.
Голос из темноты презрительно фыркнул.
- Если хочешь диалога, то просто отвечай на вопросы. Кто убил Первосвященника?
Оливен почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Кто это? Вейдаорец? Дух? Кто?!
- Я не понимаю, о чем…
- Ты пожалеешь, если решишь игнорировать мои вопросы, ведьма. Я решил вести себя по-дружески, но не знаю, насколько хватит моего терпения.
- Почему ты считаешь, что можешь мне угрожать?
- А разве без своих трав ты не беспомощна?
Вопрос прозвучал исчерпывающе. Оливен не знала, чем возразить. У меня есть Эшлабхара. Но подобные мысли ведьма выбросила из головы. Она не собиралась еще когда-либо в жизни призывать Хозяина Тьмы из рубина.
Ее собеседник не слишком хорошо разбирался в ведьмах, если считал, что травы были единственным оружием Оливен. Хотя в одном он был прав. Ведьмы Треугольника часто выполняли контракты, но они так или иначе были связаны с изгнанием духов и снятием порчи. Ни Оливен, ни Кириада не были подготовлены для физических схваток.
- Что ты знаешь о Первосвященнике? – спросила колдунья.
- Ничего, что могло бы тебя заинтересовать. Более того, это не твоего ума дело. Отвечай на вопрос, если не хочешь лично побеседовать с Его Святейшеством в мире духов. Кто его убил?
- Если я отвечу, что не знаю?
- Но ты ведь для этого прибыла в Нэйяри, верно?
Откуда этот человек так много знал?
- Кто ты? – еще раз спросила Оливен, прекрасно осознавая тщетность своего порыва.
Где она могла слышать этот голос? На ум ведьме приходили лишь лихорадочные нервные мысли. Она не знала. Не помнила. Голос не казался ей знакомым.
- Ты меня не знаешь, ведьма, не стоит так надрываться, - словно прочитав ее мысли, язвительно произнес незнакомец. – Судя по всему, ты действительно не знаешь, кто это сделал. Лорд Рагнарод не делился с тобой своими предположениями?
- Нет, - ответила ведьма, пытаясь определить, откуда доносится голос.
Она прошла внутрь комнаты, оглядываясь по сторонам, но никого так и не увидела.
- Неужели он не поделился с тобой даже списком подозреваемых? Хотя навряд ли список подозреваемых что-то дал. У всех есть мотив, но нет даже намека на доказательство.
Голос помолчал, видно над чем-то раздумывая. Он не казался ведьме враждебным, словно он хотел лишь узнать честные ответы на интересующие его вопросы. Но откуда он знает, что Первосвященник мертв? Или он такой в Шарден не один? Произошла ли утечка информации? Или незнакомец был непосредственно связан с убийством?
- Преступник рано или поздно покажет себя, - наконец, произнес голос.
Оливен не сдержала усмешки.
- Судя по той каше, которую он заварил, убийца не дурак.
- Но только четверо знали, что Первосвященник погиб. Но навряд ли они убили его. Значит, убийце захочется узнать, достиг ли он цели.
Оливен нахмурилась. Она исключила Рагнарода из списка подозреваемых, так как нелогично и совершенно безумно было с его стороны просить о помощи Тинаэ. Он сам бы пошел в глотку к тигру. Эрдан не имел мотива, помимо нелюбви к отцу, но подобный ход и его самого мог лишить жизни. Оставался только стражник Хоут, оказавшийся жертвой событий, и погибший посол Альдон. С первым Оливен так и не удалось переговорить, а со вторым никогда и не сможет.
- Хочешь сказать, что мне нужно устроить убийце ловушку? – спросила она в темноту.
Ей в ответ раздался нервный смешок.
- Сама говорила, что противник умен. Одной ловушкой ты его не поймаешь.
- Вот видишь, мы прекрасно понимаем друг друга. Не трать попусту мое время.
- Преступника нужно найти. Для меня это самое главное. Поэтому тебе следует подумать, как выманить нашу лисицу из норы, Третья Ведьма.
- Почему я…
- У тебя развязаны руки, ведьма. Твой покровитель – сам герцог Нэйяри. Неужели, тебе не придумать способ, чтобы вывести одного человека на чистую воду?
- Не понимаю, с чего ты – кто бы ты ни был – взял, что можешь прятаться в моей комнате, не показывать своего лица, угрожать, а потом и заставлять меня еще что-то делать? Думаю, у всякой наглости есть предел. Никто не знает, убил ли Первосвященника один человек, или группа. Никто не знает, в своем ли уме этот человек, коль он пошел на убийство Его Святейшества. Можем ли мы с уверенностью утверждать, что он действует логически? Я делаю все, что в моих силах, и не вижу возможности выманить преступника, кто бы он ни был. Я даже не могу точно знать, не ты ли тот самый преступник.
- Тогда нам не о чем больше разговаривать. Поэтому, в данный момент я бы посоветовал поговорить с бывшей герцогиней Нэйяри Мэренн. Я слышал, последнее время она стала часто покидать башню по ночам и гулять по саду.
- Леди Мэренн?
- Да. Она точно что-то знает, - голос прозвучал недовольно, словно этот человек не единожды пытался узнать, что на уме у бабушки Эрдана, но терпел поражения. Как он и утверждал, у Оливен с ее репутацией и положением действительно были развязаны руки.
- Нельзя медлить с подобными вещами. Промедление, - он запнулся, с горечью сглотнув, - может оказаться губительным.
- Думаю, что последую твоему совету, - Оливен все еще злилась, но возможность наконец переговорить с Мэренн давала ей шанс раскрыть хотя бы часть правды о прошлом семейства Нэйяри.
Голос не ответил. Оливен, стоящая в центре комнаты, услышала, как хлопнула дверь. Тихо охнув, так как все произошло молниеносно быстро и абсолютно бесшумно, Оливен выбежала в коридор. Там было пусто и темно.
Криво усмехнувшись, ведьма направилась в сад. Все доводы незнакомца казались ей логичными и правильными. Она злилась на себя за беспомощность. Тинаэ правильно поступила, отправив Оливен на такое ответственное задание. Оливен чувствовала себя на проверке, которую она катастрофически проваливала.
В саду было холодно и темно. В таких обстоятельствах любой начинает ощущать, что оказался в совершенно незнакомом, пугающе пустынном и отнюдь не безопасном месте, хотя днем готов пройти по этим же тропинкам с закрытыми глазами.
Лунный свет придавал тусклым, окрашенным в блеклый серый цвет листьям, таинственный и завораживающий вид. Воздух вырывался из легких в виде седого пара. Оливен казалось, что она попала в мир, запорошенный пеплом.
Неуютно поежившись, Оливен отправилась искать леди Мэренн. Могла ли это быть очередная ловушка? Инквизиторы уже однажды поймали Оливен в этом же саду. Оливен не забыла о своем предыдущем промахе и тщательно осмотрела границы сада. Магических ловушек там явно не было. Так же не было похоже, что рядом находится хотя бы одна живая душа. Только стража стояла вдалеке у небольшой арки, искоса поглядывая на действия Третьей Ведьмы.
Поэтому, почувствовав себя в относительной безопасности, Оливен продолжила поиск Мэренн.
Удивительно, но пожилая женщина действительно отдыхала на белой скамейке сада, купаясь в лунном сиянии. Чем-то неуловимым она напоминала своего сына, но даже в ней Оливен видела более решительный характер и силу во взгляде.
Услышав приближающиеся шаги, леди Мэренн медленно повернула голову.
- Что, слухи оказались верны, и ведьмы – это действительно такая же нечисть, как и та, которую они изгоняют? – спросила бабушка Эрдана, хотя в ее голосе не звучало неприязни, с которой Оливен уже неоднократно связывалась. – Нечисть ведь любит гулять под луной, верно?
- Как и вы, леди Мэренн, - усмехнулась Оливен.
Губы бывшей герцогини дрогнули в усмешке.
- Понятно, почему вы подружились с моим внуком, госпожа Третья Ведьма. Он тоже любит пошутить. Но не все шутки бывают уместны.
- Я прошу прощения.
- Наверно, это мне следовало бы извиниться. Почему вы не спите? Не думаю, что вы так бледны только из-за лунного света.
- Я… хотела подышать свежим воздухом, - я всего лишь хотела проверить, правду ли сказал тот таинственный человек.
- Не особо радует, что ваши привычки совпадают с привычками пожилого человека, одной ногой стоящего в могиле. Кажется, вы насилуете себя, выполняя контракт моего непутевого сына.
- Вы знаете, чей контракт я выполняю? – Оливен вмиг насторожилась.
- Это очевидно. Мой сын внезапно исчезает, а вместо него в Шарден приезжает Ведьма Треугольника, таща за собой вейдаорцев. Думаю, несложно сделать определенные выводы. К тому же мой сын всегда любил полагаться на помощь других.
Отличаюсь ли я от него? - подумала Оливен, нахмурившись.
- Вы не слишком лестно отзываетесь о собственном сыне.
- Я не из тех, кто прячется за иллюзиями, - глаза Мэренн помрачнели. – Ненавижу это.
За ее словами явно скрывалось нечто большее, но Оливен не рискнула спрашивать. Вместо этого она сказала:
- Вашу семью постигло много горя. Одного я не понимаю, почему вас так ненавидит Ниата д'Эриндос? Разве вы чем-то ей насолили?
Безумный приступ ярости Ниаты оставался для Оливен тайной. Так же, как и то, что увидела Ниата в подземелье.
- А вы не знаете? – старушка пораженно приподняла седые брови. – Мой глупый сын вам и этого не рассказал? Ниата – родная сестра Айрил, бывшей жены Рагнарода. Кажется, вы знаете о ней. Когда мой сын решил взять в жены Айрил, Ниата долго этому противилась. Думаю, она до конца не смирилась с их браком. Возможно, она изначально знала, что Рагнарод не сделает Айрил счастливой.
Я убью его, думала про себя Оливен. Я убью Рагнарода.
Как он мог скрыть такое? Почему?! Он настолько глуп, что готов скрыть настолько важные подробности, чтобы Оливен просто не узнала о его прошлом? Связываясь с Ведьмой Треугольника, заказчик обычно не скрывал ни единой мелочи, лишь бы не навлечь на себя гнев колдуний. Но Рагнарод лгал. Лгал, даже зная, что от этого может зависеть и контракт Оливен, и его жизнь.
Какую тайну он так бережно охраняет?
Более того, Айрил, умирая, предупредила Эрдана остерегаться ведьмы. Оливен решила, что покойная герцогиня имеет в виду Ниату, но могла ли Айрил говорить подобное о собственной сестре? Или догадка Оливен была неправильной?
- Но почему тогда она ненавидит и вас, и Эрдана? – спросила Третья Ведьма.
- Ниата считает, что вся наша семья прогнила… Еще давно. И что поступки Рагнарода лишь очевидное доказательство того, что мы делаем скрытно. Не могу сказать, что я ее обвиняю, ведь они с Айрил были очень близки, но даже в горе не следует заходить за черту обычных правил приличия…
- Судя по всему, ее они не волнуют, - покачала головой Оливен.
- Вы правы, - Мэренн замолчала, устремив опустошенный взгляд вдаль.
Ведьма задумчиво сжала руками плечи. Мать Рагнарода практически все время проводила в своей башне. Она никак не могла контактировать с Первосвященником и иметь на него зуб. Подставлять сына или внука у нее тоже не было причин. Значит, никакой полезной информации по контракту от нее получить было невозможно. Тогда Оливен решила подойти к делу с другой стороны.
- Можно задать вопрос? Не происходило ли в Шарден странных происшествий?
Лицо Мэренн окаменело. В непонимании сдвинув брови, она повернулась в Оливен.
- Не знаю, что вы подразумеваете под странными происшествиями, госпожа ведьма.
- В любом замке есть место для страшных и непонятных историй, - пояснила Оливен. – Может быть, вы слышали о нечто-то похожем?
- Нет, боюсь, что нет, - тонкие сухие губы Мэренн тронула нервная усмешка. – Шарден подобные слухи обошли стороной. Во всяком случае, до моей башни они не дошли. Сама же я никогда не сталкивалась с ненормальными явлениями, если вы имеете в виду именно их.
Оливен хмуро кивнула.
Бывшая герцогиня говорит то же, что и лорд Рагнарод. Духов в Шарден нет. Словно любое воспоминание о них были стерты с территории Нэйяри. И самое смешное заключалось в том, что самый настоящих дух бродил в двух шагах от обитателей замка. Они должны быть слепыми, чтобы не замечать его.
Не узнав больше ничего полезного, Оливен обменялась с Мэренн парой прощальных слов, и отправилась в свою комнату. Как и ожидалось, на этот раз спальня была пуста. Разговор с бывшей герцогиней не дал никаких подсказок в деле Первосвященника. Голос хоть и казался уверенным в ситуации, но и его умозаключения вывели в тупик. Как Оливен и предполагала, убийца не оставил никаких следов. Но…
Больше не в силах рассуждать здраво, Оливен быстро разделась и легла на кровать.
Так быстро она еще никогда в жизни не засыпала. Усталость и голод сказали свое веское слово. Проснувшись с чугунной головой и обнаружив рядом с кроватью дремлющего Грега, ведьма поняла, что спала долго. Занавески все еще скрывали окна, и Оливен не могла сказать, утро сейчас или вечер. Тем более, какого именно дня.
Приняв сидячее положение, Оливен сжала ладонью лоб. Голова ходила кругом, но теперь уже не от усталости, а от голода. Живот сводили странные, неприятные спазмы, красноречиво утверждая, что еды в нем не было уже достаточное время. В горле отвратительно першило, но графин на тумбочке был пуст.
Тяжело вздохнув, Оливен посмотрела на Грега. Светловолосый Гончий так же, как и она, казался не самым здоровым человеком на свете. Поросшее щетиной лицо было бледным, как простыня.
Ведьма опять вздохнула. Веки Грега дрогнули, и он медленно открыл глаза. Увидев, что Оливен уже не спит, его губы тронула невесомая улыбка.
- Сколько я спала? – хрипло спросила ведьма, не узнав своего голоса.
- Три дня, - кратко ответил Грег, неряшливо потерев подбородок.
Глаза Оливен в шоке расширились, и она схватила Гончего за руку.
- Что?! Три дня?! А что же… что с вызовом духа?
- Все приготовления успешно проведены, - ответил Грег. – Но вейдаорцы сказали, что лучше подождут, пока ты придешь в норму. Терье до сих пор отказывается принимать во всем этом участие, поэтому без тебя успех ритуала ставится под большой знак вопроса.
- Подождали, значит… - задумчиво произнесла ведьма. – А что с Ниатой? Судя по всему, она до сих пор не очнулась?
- Нет, - Грег поджал губы, словно перебирая в голове неприятную мысль. – Но самое странное, что меня даже не пустили ее навестить. Эрдан сказал, что Ниате требуется покой. У меня мало опыта в магических делах, но я хотел попробовать помочь ей…
- Ты объяснил это Эрдану?
Действительно, у Грега имел слабый дар, который он иногда использовал для исцеления. Он не мог залечить серьезной раны, как Кириада, но слегка улучшить самочувствие и снять напряжение ему удавалось. Более того, этот дар был сродни силе священников, поэтому Оливен не могла прознать настоящий потенциал своего Гончего.
- Да, но маркиз запретил мне тревожить больную.
Оливен поджала губы. Она не знала, что на это ответить. Вместо этого она спросила:
- А что-нибудь еще происходило? Никаких действий со стороны вейдаорцев? Как инквизиторы, ты ведь должен был проследить за ними? И, кстати говоря, где Селвин?
Грег нахмурился.
- Селвина я не видел уже давно. Практически с тех пор, как вы вернулись из Ларионского монастыря. Я думал, что ты дала ему какое-то свое задание, - так как Оливен ответила лишь напряженным взглядом, Грег продолжил: - Ничего существенно за эти дни не произошло. Как ты и просила, я проследил за Инквизицией. Вообще, мне кажется, что за время этого контракта я только и делаю, что за кем-то подслушиваю и подглядываю.
- Прости, но у меня нет другого выбора, - слабо улыбнулась Оливен. – И что же инквизиторы?
- Дети начали привыкать к замку. Их слишком резко вырвали из родных домов, почти несколько месяцев они провели в пути, а сейчас, наконец, уже которую неделю сидят на одном месте. Помимо всего, в замке о них хорошо заботятся. Некоторые отказываются уезжать. И на этом фоне до сих пор выделяется твоя Анетт. Она все еще не нашла себе ни одного друга, игнорирует наставников, и, что самое странное, изо дня в день становится все более нервной и испуганной.
- Почему?
- Если бы я знал. Даже инквизиторы беспомощно пожимают плечами. Как мы и предполагали, до этого Анетт часто убегала, а сейчас лишь сидит на одном месте и трясется. Иолин предположила, что это из-за длительного отсутствия Первосвященника. Девочка кажется до смерти напуганной, и до того, как погиб Первосвященник, она никогда так себя не вела.
- Я ее просто не понимаю, - Оливен откинулась на спинку кровати. – Судя по всему, она до ужаса боится самого Первосвященника. Она должна быть счастлива, что его так долго нет. Но все наоборот. Опять же, если бы она его убила, ей не нужно было бояться.
- Есть еще кое-что, - мрачно сказал Грег. – До этого я это не замечал, но недавно мне бросилась одна деталь. Когда я подхожу близко к этому ребенку… Я чувствую, что вокруг нее летает какая-то странная аура.
- Аура? – Оливен внутренне напряглась. Да, Анетт обладала удивительной и могущественной силой, которая обязана бросаться в глаза каждому священнику. Почему Грег начал замечать ее только сейчас?
- Именно, не ее сила как таковая, а… - Гончий задумался, словно стараясь подобрать нужное слово. – Словно на ее ауре образовалось масляное пятно.
Оливен тупо молчала. Грег, видя растерянность хозяйки, продолжил:
- Я не слишком силен в подобных вещах, но это самое пятно показалось мне странным. И я начал следить не за самой Анетт, а за ее силой. Наверно, сам бы я никогда не пришел к такому выводу, но мне стало интересно, откуда взялась эта аура. Не знаю, как у вас, колдунов, но на окружающее пространство священников можно влиять только снаружи. Если просто объяснять, сила священников рождается благодаря искренней и преданной вере и связи с богами. То есть иметь силу и идти врозь с заветами богов, тем самым и загрязняя себя, невозможно. Если священник грешит, то он лишается дара богов. Естественно, после этого над ним витает аура осквернения, но…
Оливен продолжала безмолвно хмуриться. Опять это осквернение. Как и утверждали Верховные Слуги Караши, осквернение божественной силы вызывалось не насилием над священником, а грехом самого священника. Но оно распространялось на самого виновного. В данной ситуации скверна разлетелась по всему миру. Лея предполагала, что это произошло из-за того, что загрязненным был Обряд Первосвященника.
Теперь же оказалось, что при этом священник теряет свою силу. Духи просто не могли знать таких подробностей. Значит, Первосвященник не мог совершить Обряд, будучи оскверненным, так как просто не имел бы это сил.
В чем же тогда причина?
- Но почему это кажется тебе странным?
- Я хочу сказать, что если бы Анетт загрязняла сила, пришедшая извне, повлиявшая на все монастыри и святые места, я бы не обратил на это внимания. Но скверна возникла именно внутри нее… А ее сила осталась на месте.
- Парадокс?
- Если бы Анетт совершила грех, ее бы покинула святая сила. Но здесь дело в чем-то ином. И я не понимаю, в чем.
- Ты говорил об этом с инквизиторами?
- Да, но они сами ничего не понимают. Они, подобно своим воспитанникам, начинают относиться к Анетт как к какому-то чудовищу. И я не могу объяснить им, что девочка ни в чем не виновата. Это мы с тобой привыкли видеть вещи странные и парадоксальные, но в логике инквизиторов есть правила, нарушения которых грозят поехавшей крышей. Наверно, это первый случай, когда церковь сталкивается с нарушением хода собственной силы…
- Они ведь не сделают того, о чем потом пожалеют? – сглотнула ведьма, сжав вместе ладони.
Люди ненавидят то, чего боятся. Начиная от стихийных бедствий, заканчивая банальными герцогами лордств. Все, что люди не могут контролировать, заставляет их нервничать. И этого уже не отнять.
- Иолин благоразумная женщина, - скривился Грег, словно подумав о чем-то неприятном. – Пока ситуация находится в подобном подвешенном состоянии, Анетт нечего боятся. Ее аура хоть и пугает, но пока не достаточно возросла. Но через какое-то время она начнет притягивать к себе духов…
- Которые будут умирать, - вздохнула Оливен. – Кладбище духов, способное подкормить нашего собственного призрака, связанного кровью, не самый лучший вариант событий. Но разве инквизиторы не обладают силой, способной очищать скверну?
- Я спросил об этом у Иолин. Она сказала, что подобным занимаются специально обученные священники, набирающиеся из кандидатов в Первосвященники. Их сила прекрасно подходит для очистки, но…
- Но Анетт слишком сильна… - закончила за Гончего ведьма. – Ее смог бы очистить разве что сам Первосвященник. Что ж, если бы узнаем об Анетт больше, мы сможем узнать, как очистить ее, а сейчас…
Оливен нервно сжала краешек одеяла.
- Мне нужно придумать, как перехватить контроль над ритуалом Лаграса.
Грег в немом изумлении уставился на ведьму. Он был достаточно образован в этом плане, и чаще всех присутствовал на контрактах Третьей Ведьмы, чтобы понять всю бессмысленность ее фразы. Наклонившись к ней, Гончий резко произнес:
- Это самое безрассудное предложение, которое я когда-либо…
- Я не могла изначально убедить вейдаорцев доверить мне ритуал, - покачала головой Оливен. – Более того, так я не привлекаю к себе внимания. Они расслаблены и убеждены, что я покорно последую их плану. Но дух действительно знает слишком много. Я должна принять на себя управление ритуалом и, используя силы вейдаорцев, лично задать призраку пару вопросов.
*оливен как обычно нерешительна и доверчива, все вокруг что-то скрывают, эдрик начинает мне очень нравится, а так вроде всё....*
Глава 16Глава 16
Оливен старательно всматривалась во тьму комнаты, но так и не смогла рассмотреть, кто скрывался внутри. Ведьма держала в руках горящую лампу, но та не давала достаточного количества света, чтобы осветить все помещение комнаты. Ждать, пока глаза привыкнут к темноте, было некогда. Ведьма уже однажды чуть не погибла из-за глупой неосторожности. Но сейчас интуиция молчала, да и в комнате не ощущалось никакого магического присутствия. Поэтому, решив пойти на оправданный риск и поверить в собственное чутье, Оливен вошла внутрь.
Из тьмы донесся голос:
- Закрой дверь, ведьма. И тебе стоит меня послушаться.
Оливен в нерешительности замерла, прикидывая свои шансы. Она все еще не ощущала никакого магического присутствия, но ее противником мог быть опытный маг. Возможно, даже кто-то из вейдаорцев. Терье? Он один мог незаметно пробраться в спальню Оливен, пока она обсуждала предстоящий ритуал с Йонэсом и Лаграсом.
Если Оливен действительно попала в сети магической ловушки, установленной к комнате, то любое неверное движение могло стоить ей жизни. Но чутье продолжало молчать, что странным образом успокаивало ведьму.
Оливен стиснула зубы и осторожно прикрыла за собой дверь.
- Кто ты?
- Не в твоем положении задавать мне вопросы, ведьма.
- Видимо, тебя не слишком обрадовали мои попытки завязать культурный диалог.
Голос из темноты презрительно фыркнул.
- Если хочешь диалога, то просто отвечай на вопросы. Кто убил Первосвященника?
Оливен почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Кто это? Вейдаорец? Дух? Кто?!
- Я не понимаю, о чем…
- Ты пожалеешь, если решишь игнорировать мои вопросы, ведьма. Я решил вести себя по-дружески, но не знаю, насколько хватит моего терпения.
- Почему ты считаешь, что можешь мне угрожать?
- А разве без своих трав ты не беспомощна?
Вопрос прозвучал исчерпывающе. Оливен не знала, чем возразить. У меня есть Эшлабхара. Но подобные мысли ведьма выбросила из головы. Она не собиралась еще когда-либо в жизни призывать Хозяина Тьмы из рубина.
Ее собеседник не слишком хорошо разбирался в ведьмах, если считал, что травы были единственным оружием Оливен. Хотя в одном он был прав. Ведьмы Треугольника часто выполняли контракты, но они так или иначе были связаны с изгнанием духов и снятием порчи. Ни Оливен, ни Кириада не были подготовлены для физических схваток.
- Что ты знаешь о Первосвященнике? – спросила колдунья.
- Ничего, что могло бы тебя заинтересовать. Более того, это не твоего ума дело. Отвечай на вопрос, если не хочешь лично побеседовать с Его Святейшеством в мире духов. Кто его убил?
- Если я отвечу, что не знаю?
- Но ты ведь для этого прибыла в Нэйяри, верно?
Откуда этот человек так много знал?
- Кто ты? – еще раз спросила Оливен, прекрасно осознавая тщетность своего порыва.
Где она могла слышать этот голос? На ум ведьме приходили лишь лихорадочные нервные мысли. Она не знала. Не помнила. Голос не казался ей знакомым.
- Ты меня не знаешь, ведьма, не стоит так надрываться, - словно прочитав ее мысли, язвительно произнес незнакомец. – Судя по всему, ты действительно не знаешь, кто это сделал. Лорд Рагнарод не делился с тобой своими предположениями?
- Нет, - ответила ведьма, пытаясь определить, откуда доносится голос.
Она прошла внутрь комнаты, оглядываясь по сторонам, но никого так и не увидела.
- Неужели он не поделился с тобой даже списком подозреваемых? Хотя навряд ли список подозреваемых что-то дал. У всех есть мотив, но нет даже намека на доказательство.
Голос помолчал, видно над чем-то раздумывая. Он не казался ведьме враждебным, словно он хотел лишь узнать честные ответы на интересующие его вопросы. Но откуда он знает, что Первосвященник мертв? Или он такой в Шарден не один? Произошла ли утечка информации? Или незнакомец был непосредственно связан с убийством?
- Преступник рано или поздно покажет себя, - наконец, произнес голос.
Оливен не сдержала усмешки.
- Судя по той каше, которую он заварил, убийца не дурак.
- Но только четверо знали, что Первосвященник погиб. Но навряд ли они убили его. Значит, убийце захочется узнать, достиг ли он цели.
Оливен нахмурилась. Она исключила Рагнарода из списка подозреваемых, так как нелогично и совершенно безумно было с его стороны просить о помощи Тинаэ. Он сам бы пошел в глотку к тигру. Эрдан не имел мотива, помимо нелюбви к отцу, но подобный ход и его самого мог лишить жизни. Оставался только стражник Хоут, оказавшийся жертвой событий, и погибший посол Альдон. С первым Оливен так и не удалось переговорить, а со вторым никогда и не сможет.
- Хочешь сказать, что мне нужно устроить убийце ловушку? – спросила она в темноту.
Ей в ответ раздался нервный смешок.
- Сама говорила, что противник умен. Одной ловушкой ты его не поймаешь.
- Вот видишь, мы прекрасно понимаем друг друга. Не трать попусту мое время.
- Преступника нужно найти. Для меня это самое главное. Поэтому тебе следует подумать, как выманить нашу лисицу из норы, Третья Ведьма.
- Почему я…
- У тебя развязаны руки, ведьма. Твой покровитель – сам герцог Нэйяри. Неужели, тебе не придумать способ, чтобы вывести одного человека на чистую воду?
- Не понимаю, с чего ты – кто бы ты ни был – взял, что можешь прятаться в моей комнате, не показывать своего лица, угрожать, а потом и заставлять меня еще что-то делать? Думаю, у всякой наглости есть предел. Никто не знает, убил ли Первосвященника один человек, или группа. Никто не знает, в своем ли уме этот человек, коль он пошел на убийство Его Святейшества. Можем ли мы с уверенностью утверждать, что он действует логически? Я делаю все, что в моих силах, и не вижу возможности выманить преступника, кто бы он ни был. Я даже не могу точно знать, не ты ли тот самый преступник.
- Тогда нам не о чем больше разговаривать. Поэтому, в данный момент я бы посоветовал поговорить с бывшей герцогиней Нэйяри Мэренн. Я слышал, последнее время она стала часто покидать башню по ночам и гулять по саду.
- Леди Мэренн?
- Да. Она точно что-то знает, - голос прозвучал недовольно, словно этот человек не единожды пытался узнать, что на уме у бабушки Эрдана, но терпел поражения. Как он и утверждал, у Оливен с ее репутацией и положением действительно были развязаны руки.
- Нельзя медлить с подобными вещами. Промедление, - он запнулся, с горечью сглотнув, - может оказаться губительным.
- Думаю, что последую твоему совету, - Оливен все еще злилась, но возможность наконец переговорить с Мэренн давала ей шанс раскрыть хотя бы часть правды о прошлом семейства Нэйяри.
Голос не ответил. Оливен, стоящая в центре комнаты, услышала, как хлопнула дверь. Тихо охнув, так как все произошло молниеносно быстро и абсолютно бесшумно, Оливен выбежала в коридор. Там было пусто и темно.
Криво усмехнувшись, ведьма направилась в сад. Все доводы незнакомца казались ей логичными и правильными. Она злилась на себя за беспомощность. Тинаэ правильно поступила, отправив Оливен на такое ответственное задание. Оливен чувствовала себя на проверке, которую она катастрофически проваливала.
В саду было холодно и темно. В таких обстоятельствах любой начинает ощущать, что оказался в совершенно незнакомом, пугающе пустынном и отнюдь не безопасном месте, хотя днем готов пройти по этим же тропинкам с закрытыми глазами.
Лунный свет придавал тусклым, окрашенным в блеклый серый цвет листьям, таинственный и завораживающий вид. Воздух вырывался из легких в виде седого пара. Оливен казалось, что она попала в мир, запорошенный пеплом.
Неуютно поежившись, Оливен отправилась искать леди Мэренн. Могла ли это быть очередная ловушка? Инквизиторы уже однажды поймали Оливен в этом же саду. Оливен не забыла о своем предыдущем промахе и тщательно осмотрела границы сада. Магических ловушек там явно не было. Так же не было похоже, что рядом находится хотя бы одна живая душа. Только стража стояла вдалеке у небольшой арки, искоса поглядывая на действия Третьей Ведьмы.
Поэтому, почувствовав себя в относительной безопасности, Оливен продолжила поиск Мэренн.
Удивительно, но пожилая женщина действительно отдыхала на белой скамейке сада, купаясь в лунном сиянии. Чем-то неуловимым она напоминала своего сына, но даже в ней Оливен видела более решительный характер и силу во взгляде.
Услышав приближающиеся шаги, леди Мэренн медленно повернула голову.
- Что, слухи оказались верны, и ведьмы – это действительно такая же нечисть, как и та, которую они изгоняют? – спросила бабушка Эрдана, хотя в ее голосе не звучало неприязни, с которой Оливен уже неоднократно связывалась. – Нечисть ведь любит гулять под луной, верно?
- Как и вы, леди Мэренн, - усмехнулась Оливен.
Губы бывшей герцогини дрогнули в усмешке.
- Понятно, почему вы подружились с моим внуком, госпожа Третья Ведьма. Он тоже любит пошутить. Но не все шутки бывают уместны.
- Я прошу прощения.
- Наверно, это мне следовало бы извиниться. Почему вы не спите? Не думаю, что вы так бледны только из-за лунного света.
- Я… хотела подышать свежим воздухом, - я всего лишь хотела проверить, правду ли сказал тот таинственный человек.
- Не особо радует, что ваши привычки совпадают с привычками пожилого человека, одной ногой стоящего в могиле. Кажется, вы насилуете себя, выполняя контракт моего непутевого сына.
- Вы знаете, чей контракт я выполняю? – Оливен вмиг насторожилась.
- Это очевидно. Мой сын внезапно исчезает, а вместо него в Шарден приезжает Ведьма Треугольника, таща за собой вейдаорцев. Думаю, несложно сделать определенные выводы. К тому же мой сын всегда любил полагаться на помощь других.
Отличаюсь ли я от него? - подумала Оливен, нахмурившись.
- Вы не слишком лестно отзываетесь о собственном сыне.
- Я не из тех, кто прячется за иллюзиями, - глаза Мэренн помрачнели. – Ненавижу это.
За ее словами явно скрывалось нечто большее, но Оливен не рискнула спрашивать. Вместо этого она сказала:
- Вашу семью постигло много горя. Одного я не понимаю, почему вас так ненавидит Ниата д'Эриндос? Разве вы чем-то ей насолили?
Безумный приступ ярости Ниаты оставался для Оливен тайной. Так же, как и то, что увидела Ниата в подземелье.
- А вы не знаете? – старушка пораженно приподняла седые брови. – Мой глупый сын вам и этого не рассказал? Ниата – родная сестра Айрил, бывшей жены Рагнарода. Кажется, вы знаете о ней. Когда мой сын решил взять в жены Айрил, Ниата долго этому противилась. Думаю, она до конца не смирилась с их браком. Возможно, она изначально знала, что Рагнарод не сделает Айрил счастливой.
Я убью его, думала про себя Оливен. Я убью Рагнарода.
Как он мог скрыть такое? Почему?! Он настолько глуп, что готов скрыть настолько важные подробности, чтобы Оливен просто не узнала о его прошлом? Связываясь с Ведьмой Треугольника, заказчик обычно не скрывал ни единой мелочи, лишь бы не навлечь на себя гнев колдуний. Но Рагнарод лгал. Лгал, даже зная, что от этого может зависеть и контракт Оливен, и его жизнь.
Какую тайну он так бережно охраняет?
Более того, Айрил, умирая, предупредила Эрдана остерегаться ведьмы. Оливен решила, что покойная герцогиня имеет в виду Ниату, но могла ли Айрил говорить подобное о собственной сестре? Или догадка Оливен была неправильной?
- Но почему тогда она ненавидит и вас, и Эрдана? – спросила Третья Ведьма.
- Ниата считает, что вся наша семья прогнила… Еще давно. И что поступки Рагнарода лишь очевидное доказательство того, что мы делаем скрытно. Не могу сказать, что я ее обвиняю, ведь они с Айрил были очень близки, но даже в горе не следует заходить за черту обычных правил приличия…
- Судя по всему, ее они не волнуют, - покачала головой Оливен.
- Вы правы, - Мэренн замолчала, устремив опустошенный взгляд вдаль.
Ведьма задумчиво сжала руками плечи. Мать Рагнарода практически все время проводила в своей башне. Она никак не могла контактировать с Первосвященником и иметь на него зуб. Подставлять сына или внука у нее тоже не было причин. Значит, никакой полезной информации по контракту от нее получить было невозможно. Тогда Оливен решила подойти к делу с другой стороны.
- Можно задать вопрос? Не происходило ли в Шарден странных происшествий?
Лицо Мэренн окаменело. В непонимании сдвинув брови, она повернулась в Оливен.
- Не знаю, что вы подразумеваете под странными происшествиями, госпожа ведьма.
- В любом замке есть место для страшных и непонятных историй, - пояснила Оливен. – Может быть, вы слышали о нечто-то похожем?
- Нет, боюсь, что нет, - тонкие сухие губы Мэренн тронула нервная усмешка. – Шарден подобные слухи обошли стороной. Во всяком случае, до моей башни они не дошли. Сама же я никогда не сталкивалась с ненормальными явлениями, если вы имеете в виду именно их.
Оливен хмуро кивнула.
Бывшая герцогиня говорит то же, что и лорд Рагнарод. Духов в Шарден нет. Словно любое воспоминание о них были стерты с территории Нэйяри. И самое смешное заключалось в том, что самый настоящих дух бродил в двух шагах от обитателей замка. Они должны быть слепыми, чтобы не замечать его.
Не узнав больше ничего полезного, Оливен обменялась с Мэренн парой прощальных слов, и отправилась в свою комнату. Как и ожидалось, на этот раз спальня была пуста. Разговор с бывшей герцогиней не дал никаких подсказок в деле Первосвященника. Голос хоть и казался уверенным в ситуации, но и его умозаключения вывели в тупик. Как Оливен и предполагала, убийца не оставил никаких следов. Но…
Больше не в силах рассуждать здраво, Оливен быстро разделась и легла на кровать.
Так быстро она еще никогда в жизни не засыпала. Усталость и голод сказали свое веское слово. Проснувшись с чугунной головой и обнаружив рядом с кроватью дремлющего Грега, ведьма поняла, что спала долго. Занавески все еще скрывали окна, и Оливен не могла сказать, утро сейчас или вечер. Тем более, какого именно дня.
Приняв сидячее положение, Оливен сжала ладонью лоб. Голова ходила кругом, но теперь уже не от усталости, а от голода. Живот сводили странные, неприятные спазмы, красноречиво утверждая, что еды в нем не было уже достаточное время. В горле отвратительно першило, но графин на тумбочке был пуст.
Тяжело вздохнув, Оливен посмотрела на Грега. Светловолосый Гончий так же, как и она, казался не самым здоровым человеком на свете. Поросшее щетиной лицо было бледным, как простыня.
Ведьма опять вздохнула. Веки Грега дрогнули, и он медленно открыл глаза. Увидев, что Оливен уже не спит, его губы тронула невесомая улыбка.
- Сколько я спала? – хрипло спросила ведьма, не узнав своего голоса.
- Три дня, - кратко ответил Грег, неряшливо потерев подбородок.
Глаза Оливен в шоке расширились, и она схватила Гончего за руку.
- Что?! Три дня?! А что же… что с вызовом духа?
- Все приготовления успешно проведены, - ответил Грег. – Но вейдаорцы сказали, что лучше подождут, пока ты придешь в норму. Терье до сих пор отказывается принимать во всем этом участие, поэтому без тебя успех ритуала ставится под большой знак вопроса.
- Подождали, значит… - задумчиво произнесла ведьма. – А что с Ниатой? Судя по всему, она до сих пор не очнулась?
- Нет, - Грег поджал губы, словно перебирая в голове неприятную мысль. – Но самое странное, что меня даже не пустили ее навестить. Эрдан сказал, что Ниате требуется покой. У меня мало опыта в магических делах, но я хотел попробовать помочь ей…
- Ты объяснил это Эрдану?
Действительно, у Грега имел слабый дар, который он иногда использовал для исцеления. Он не мог залечить серьезной раны, как Кириада, но слегка улучшить самочувствие и снять напряжение ему удавалось. Более того, этот дар был сродни силе священников, поэтому Оливен не могла прознать настоящий потенциал своего Гончего.
- Да, но маркиз запретил мне тревожить больную.
Оливен поджала губы. Она не знала, что на это ответить. Вместо этого она спросила:
- А что-нибудь еще происходило? Никаких действий со стороны вейдаорцев? Как инквизиторы, ты ведь должен был проследить за ними? И, кстати говоря, где Селвин?
Грег нахмурился.
- Селвина я не видел уже давно. Практически с тех пор, как вы вернулись из Ларионского монастыря. Я думал, что ты дала ему какое-то свое задание, - так как Оливен ответила лишь напряженным взглядом, Грег продолжил: - Ничего существенно за эти дни не произошло. Как ты и просила, я проследил за Инквизицией. Вообще, мне кажется, что за время этого контракта я только и делаю, что за кем-то подслушиваю и подглядываю.
- Прости, но у меня нет другого выбора, - слабо улыбнулась Оливен. – И что же инквизиторы?
- Дети начали привыкать к замку. Их слишком резко вырвали из родных домов, почти несколько месяцев они провели в пути, а сейчас, наконец, уже которую неделю сидят на одном месте. Помимо всего, в замке о них хорошо заботятся. Некоторые отказываются уезжать. И на этом фоне до сих пор выделяется твоя Анетт. Она все еще не нашла себе ни одного друга, игнорирует наставников, и, что самое странное, изо дня в день становится все более нервной и испуганной.
- Почему?
- Если бы я знал. Даже инквизиторы беспомощно пожимают плечами. Как мы и предполагали, до этого Анетт часто убегала, а сейчас лишь сидит на одном месте и трясется. Иолин предположила, что это из-за длительного отсутствия Первосвященника. Девочка кажется до смерти напуганной, и до того, как погиб Первосвященник, она никогда так себя не вела.
- Я ее просто не понимаю, - Оливен откинулась на спинку кровати. – Судя по всему, она до ужаса боится самого Первосвященника. Она должна быть счастлива, что его так долго нет. Но все наоборот. Опять же, если бы она его убила, ей не нужно было бояться.
- Есть еще кое-что, - мрачно сказал Грег. – До этого я это не замечал, но недавно мне бросилась одна деталь. Когда я подхожу близко к этому ребенку… Я чувствую, что вокруг нее летает какая-то странная аура.
- Аура? – Оливен внутренне напряглась. Да, Анетт обладала удивительной и могущественной силой, которая обязана бросаться в глаза каждому священнику. Почему Грег начал замечать ее только сейчас?
- Именно, не ее сила как таковая, а… - Гончий задумался, словно стараясь подобрать нужное слово. – Словно на ее ауре образовалось масляное пятно.
Оливен тупо молчала. Грег, видя растерянность хозяйки, продолжил:
- Я не слишком силен в подобных вещах, но это самое пятно показалось мне странным. И я начал следить не за самой Анетт, а за ее силой. Наверно, сам бы я никогда не пришел к такому выводу, но мне стало интересно, откуда взялась эта аура. Не знаю, как у вас, колдунов, но на окружающее пространство священников можно влиять только снаружи. Если просто объяснять, сила священников рождается благодаря искренней и преданной вере и связи с богами. То есть иметь силу и идти врозь с заветами богов, тем самым и загрязняя себя, невозможно. Если священник грешит, то он лишается дара богов. Естественно, после этого над ним витает аура осквернения, но…
Оливен продолжала безмолвно хмуриться. Опять это осквернение. Как и утверждали Верховные Слуги Караши, осквернение божественной силы вызывалось не насилием над священником, а грехом самого священника. Но оно распространялось на самого виновного. В данной ситуации скверна разлетелась по всему миру. Лея предполагала, что это произошло из-за того, что загрязненным был Обряд Первосвященника.
Теперь же оказалось, что при этом священник теряет свою силу. Духи просто не могли знать таких подробностей. Значит, Первосвященник не мог совершить Обряд, будучи оскверненным, так как просто не имел бы это сил.
В чем же тогда причина?
- Но почему это кажется тебе странным?
- Я хочу сказать, что если бы Анетт загрязняла сила, пришедшая извне, повлиявшая на все монастыри и святые места, я бы не обратил на это внимания. Но скверна возникла именно внутри нее… А ее сила осталась на месте.
- Парадокс?
- Если бы Анетт совершила грех, ее бы покинула святая сила. Но здесь дело в чем-то ином. И я не понимаю, в чем.
- Ты говорил об этом с инквизиторами?
- Да, но они сами ничего не понимают. Они, подобно своим воспитанникам, начинают относиться к Анетт как к какому-то чудовищу. И я не могу объяснить им, что девочка ни в чем не виновата. Это мы с тобой привыкли видеть вещи странные и парадоксальные, но в логике инквизиторов есть правила, нарушения которых грозят поехавшей крышей. Наверно, это первый случай, когда церковь сталкивается с нарушением хода собственной силы…
- Они ведь не сделают того, о чем потом пожалеют? – сглотнула ведьма, сжав вместе ладони.
Люди ненавидят то, чего боятся. Начиная от стихийных бедствий, заканчивая банальными герцогами лордств. Все, что люди не могут контролировать, заставляет их нервничать. И этого уже не отнять.
- Иолин благоразумная женщина, - скривился Грег, словно подумав о чем-то неприятном. – Пока ситуация находится в подобном подвешенном состоянии, Анетт нечего боятся. Ее аура хоть и пугает, но пока не достаточно возросла. Но через какое-то время она начнет притягивать к себе духов…
- Которые будут умирать, - вздохнула Оливен. – Кладбище духов, способное подкормить нашего собственного призрака, связанного кровью, не самый лучший вариант событий. Но разве инквизиторы не обладают силой, способной очищать скверну?
- Я спросил об этом у Иолин. Она сказала, что подобным занимаются специально обученные священники, набирающиеся из кандидатов в Первосвященники. Их сила прекрасно подходит для очистки, но…
- Но Анетт слишком сильна… - закончила за Гончего ведьма. – Ее смог бы очистить разве что сам Первосвященник. Что ж, если бы узнаем об Анетт больше, мы сможем узнать, как очистить ее, а сейчас…
Оливен нервно сжала краешек одеяла.
- Мне нужно придумать, как перехватить контроль над ритуалом Лаграса.
Грег в немом изумлении уставился на ведьму. Он был достаточно образован в этом плане, и чаще всех присутствовал на контрактах Третьей Ведьмы, чтобы понять всю бессмысленность ее фразы. Наклонившись к ней, Гончий резко произнес:
- Это самое безрассудное предложение, которое я когда-либо…
- Я не могла изначально убедить вейдаорцев доверить мне ритуал, - покачала головой Оливен. – Более того, так я не привлекаю к себе внимания. Они расслаблены и убеждены, что я покорно последую их плану. Но дух действительно знает слишком много. Я должна принять на себя управление ритуалом и, используя силы вейдаорцев, лично задать призраку пару вопросов.
@темы: оливен
-
-
06.09.2009 в 15:16-
-
06.09.2009 в 15:49и не продумала бы, что ты перечитываешь мой кошмар )))
нда, кажется разговоры о силе придётся переписывать