Люблю людей, люблю животных. Люблю соседей и бомжей. Люблю стирать и пылесосить. Что за таблетки? Дай еще.
Сегодня был не день, а караул какой-то.
Я направилась по утру к бабке, принести ей картошки похавать. Ну там и грязища... Еще у милой бабули провалы в памяти, излишняя энергичность и вечное желание врубить газ на плите, забыв его выключить. Как страшно жить.
На дорогах уже виден асфальт. Мечтаю, когда лед совсем уберется, ибо в зимних сапогах становится жарко, а на весенних каблуки. А я пока не хочу ломать руку.
Начала читать Пратчетта. Мне кажется, я понимаю, почему родичи его любят. Мне он отдаленно (очень отдаленно) напоминает Ксанф. Такое же там сквозит легкомыслие.
Дальше дулась в Ремембер. У меня на него пока что бзик. Скоро закончится. ненавижу Маюзуми, из-за ее состояния нестабильного мне не удается открыть все эндинги.
Ну и, начали вечером с папоном смотреть Щелкунчика. Че-то я заскучала. Диалоги какие-то банальные и плоские. Да и вообще... даже писать лениво.
Я направилась по утру к бабке, принести ей картошки похавать. Ну там и грязища... Еще у милой бабули провалы в памяти, излишняя энергичность и вечное желание врубить газ на плите, забыв его выключить. Как страшно жить.
На дорогах уже виден асфальт. Мечтаю, когда лед совсем уберется, ибо в зимних сапогах становится жарко, а на весенних каблуки. А я пока не хочу ломать руку.
Начала читать Пратчетта. Мне кажется, я понимаю, почему родичи его любят. Мне он отдаленно (очень отдаленно) напоминает Ксанф. Такое же там сквозит легкомыслие.
Дальше дулась в Ремембер. У меня на него пока что бзик. Скоро закончится. ненавижу Маюзуми, из-за ее состояния нестабильного мне не удается открыть все эндинги.
Ну и, начали вечером с папоном смотреть Щелкунчика. Че-то я заскучала. Диалоги какие-то банальные и плоские. Да и вообще... даже писать лениво.